То что он не только главный угнетатель женщин во всем мире, скромный бизнесмен и по совместительству один из самых завидных женихов в мире, но и любящей красный отец Чарльз Фостер вспоминал не так уже и часто (простите, ему надо деньги зарабатывать и умножать свое состояние, а не шататься по всяким там праздникам и концертам), но когда вспоминал, то в припадке любви и милоты мог и Эльфовую башня купить, если бы Софи попросила. И здесь, наверно, следует, поблагодарит всех богов, что крестница выросла в меру избалованной девочкой и на день рождения, рождество и прочие праздники о которых помощница начинала напоминать Чаку еще за шесть месяцев до события, просила платья, украшения, поездки в теплые страны и котиков.
«Котика она же просила?», - попытался припомнить Чарльз, когда автомобиль остановился возле небоскреба, где на последнем этаже свил семейное гнездышко партнер по бизнесу и, наверное, друг (если столько всего вместе пережили и еще друг дуга не убили!) Кит О’Каллахан. Забавно, но если бы кто-то двадцати пять лет назад сказал Фостеру, что он отменит встречу с инвесторами из Великобритании ради совместного забега с дочерью одного чертовски противного ирландца по магазинам, Чарльз хорошенько так посмеялся, а затем посоветовал бы хорошего психиатра (и даже не пытайтесь узнать откуда в списке контактов номер мозгоправа), но судьба любит шутить даже над темы чье состояние оценивается в несколько даже не миллионов.
«И где она?» – посмотрел на часы Фостер, похаживая возле автомобиля туда-сюда с таким скучающим видом, как будто прожил уже не одну жизнь. Была бы на месте Софи какая-то другая рыжеволосая девица, Чарльз уже давно помахал бы ручкой и умчался в закат, но к этой юной леди самых главный сексист Нью-Йорка испытывал что-то, что при тщательном разборе может оцениваться, как отцовская забота. Может, дело в том, что своих детей у Чака нет, вот он выплескивает всю любовь на Софи, а может дело в том, что крестницу он видит не так уже часто, поэтому не успевает возненавидеть. «В прочем, это неважно».
В дверном проеме показалась миловидная рыжеволосая особа, и Чарльз тут же выкинул из головы все непонятнее и ненужные мысли, расплылся в улыбке, как будто только что отобрал конфетку у ребенка, или выиграл турнир по гольфу, или ему разрешили построить гостиницу на территории Центрального парка. В общем, радости не было придела.
- Милая, замечательно выглядишь, - приобняв крестницу, каким-то уж больно веселым голоском проговорил Фостер. – Расцветаешь на глазах. Наверное, отбоя нет от кавалеров? – «И хочу верить, Кит не отправляет каждого, кто посмотрел в твою сторону к праотцам».
После минутной сцены приступа милоты и обаяния, парочка таки усаживается на заднем сидение Порше.
- И куда мы путь держим? Надеюсь, не в Вегас? – «Хотя от виски и партии в покер я сейчас бы не отказался».